вот поэтому я понимаю и люблю только абстрактный и профессиональный юмор: в нем "садится" в лужу никто, то есть, объектом смеха чаще всего выступает виртуальная персона, никак не конкретизированная и даже не обозначенная, как подлежащее в безличном предложении.
It rains, так сказать, поэтому никому не обидно.
Основной корпус юмора делает мне тяжело и иногда больно: я после прочтения Фрейдовского трактата об остроумии стала слишком отчетливо видеть всегда фигуру потерпевшего в любой даже "невинной" шутке. Как пишет Фрейд: самые лучшие шутки всегда тенденциозные. Проще говоря, чем обиднее, тем смешнее.