Анна Фрид

Текст между отчерками написан ровно два года назад и соответствует состоянию дел на тот момент.

===

Тут, конечно, дополна иронии: я встала в субботу с мыслью закончить серию текстов об уборке - и посмотрела вокруг себя. Ха-ха. ( тыдыц )

Итак, я была воспитана в (небезосновательном) убеждении, что приоритет порядка в доме точно ниже, чем приоритет работы и детей, и что у нормальной женщины, которая занимается работой и детьми, до порядка в доме руки не дойдут никогда.

Пока мы с Антоном жили и работали в Нске, в этом убеждении не было ничего вопиющего. ( тыдыц )

Решила перетащить из фейсбука сюда с некоторым редактированием тексты про уборку в доме, которые я писала ровно два года назад.

Я ведь довольно тяжелый случай: лет почти до сорока у меня в доме был ДИКИЙ БАРДАК. И всё немытое. И вообще.

А потом как-то так раз, два, съехались очередной раз с мужем, поделили обязанности и как-то всё пришло в норму. Под "нормой" я понимаю состояние дома, когда в любой момент не стыдно открыть дверь нежданному гостю, а подготовка жилища к официальному визиту хотя бы и свекрови - или потенциальных покупателей - занимает в четыре руки ну час, ну два, но не неделю. Ну и самим приятно.

В своё время я записала, как произошел этот фазовый переход, и вот перенесу сюда потихонечку.

Часть первая. Мотивация классическая.

Сформулировала о возможных причинах поддерживать в доме порядок.

Давайте сразу положим, что вся отрицательная мотивация, замешанная на страхе осуждения, наказания и отвержения - это не для нас. Мы не рабы - рабы немы, а я тут целую серию постов собираюсь запилить. Пусть идут лесом условная маменька с речами о том, что никто замуж не возьмет, условный папенька, первым делом в гостях у дочери проверяющий, нет ли пыли на шкафах (случай подлинный), условный муж-абьюзер, ищущий повода для агрессии, и прочие малоприятные персонажи, включая условную свекровь и соседку-сплетницу. Давайте говорить о том, что может мотивировать человека счастливого, а не угнетенного, потому что все перечисленное это именно угнетение, и пошло оно - сказала бы я, куда, но меня читают юные родственники.

Так вот. Я пока что додумалась до двух вариантов положительной мотивации поддерживать в доме порядок - назовем их условно классическим (патриархальным) и равноправным.

( тыдыц )

Ценная книга об истории быта в Нидерландах, Британии и Америке со Средних веков до нашего времени, с упором на Промышленную революцию как революцию и семейного уклада в том числе. Куча забавных фактов и, пожалуй что, четко вычленяемая главная мысль: идеального прошлого не существовало никогда, а все и всегда выглядело не как на картинках. Степень убожества и грязи в типичном средневековом жилище сейчас сильно недооценивается, потому что реальное состояние дел просто трудно себе представить - в качестве современного примера приводится изба отшельников Лыковых, впечатлившая даже бывалых советских геологов. Практически любой элемент быта распространился в обиходе гораздо позже, чем принято считать.

Повторяю, куча забавных фактов, в том числе исключительно ЧГКшного типа. Пожалуй что, неидеальная компоновка, некоторое количество просто неактуальных деталей, вроде обсуждения чисто лексических сдвигов в чужом языке, точно слабый перевод и периодически тягостные эмоции при прочтении. Например, когда описывается степень пренебрежения детьми во вполне исторические периоды, или там общественное давление на домохозяек XIX века, предписывавшее - как, собственно, и сейчас - задолбаться любой ценой. Тем не менее, всячески рекомендую, по возможности в оригинале, чтобы не продираться через некомпетентный перевод.

Два недовопросных фактика из самого начала - впрочем, в отношении первого у меня есть сомнения. Факт первый, о классической голландской живописи: изображенные бытовые сценки не отражение реальности, а некая смесь - в не очень ясных пропорциях - изображений идеальной жизни в стиле гламурных журналов и аллегорий чего-нибудь сомнительного. В частности, сценки с ребенком, который кормит кошку или собаку, призваны были осуждать расточительность, а чуть не любое изображение молодой женщины намекало на какой-нибудь разврат. (Вот первую часть, про гламур, авторка обосновывает уверенно, а касаемо второй - да поди разбери.)

Факт второй: все Новое время, в частности, весь XVIII век, а кое-где и до начала XX включительно, в Европе было нормой постоянно сплевывать. Плевательниц не изображали на гламурных картинках - но они были везде, а что значит, например, "плевательная простыня" (или что там, блин, было в оригинале?), остается только гадать.

В общем, рекомендую, особенно ЧГШникам и интересующимся историей описываемого прошлого.

Несколько лет назад я отчиталась о социальном прогрессе, очевидном по стандартному женскому любовному чтиву. Ну, про то, что лет тридцать назад герой запросто мог начать знакомство с героиней с изнасилования - а сейчас просит четкого согласия, и всякое такое.

Так вот, увы и ах, вынуждена написать новую серию - о наступившем откате и регрессе.

По-видимому, после "Сумерек" и особенно "Пятидесяти оттенков серого" пришла повальная мода на какое-то черт знает что. Бесчисленное количество тупейших книжек, сюжет которых сводится примерно к следующему: я обычная девушка, на меня запал безумно богатый и властный красавец-миллионер (реже - крутой хорошо зарабатывающий мужик рабочей профессии). Он покупает мне много дорогих шмоток и не слушает отказа, кормит пончиками и не слушает отказа, решает за меня, что мне делать в жизни, и не слушает отказа, любит затейливый секс... и ладно уж, вот с сексом героине и самой отказывать не хочется. Всё. Ах нет, не все, в половине случаев он еще и откровенно жесток и готов убить, защищая своих, вот героиню, например. Такой лапочка.

То есть писательницы откровенно мечтают о роли любимого домашнего животного, а их героини не имеют другой самореализации, кроме как через статусного мужика. Описанная модель отношений - вообще-то типичнейшее начало адской истории про семейное насилие.

Почти такое, конечно, было и раньше, в наиболее трэшовом сегменте этого рынка. Но раньше типовой греческий или испанский миллионер из книжки канонически влюблялся в героиню за ее весьма условно прописанные прекрасные душевные качества - и, в свою очередь, тоже имел за душой что-нибудь, кроме миллионов и властности. У этих героев и героинь никаких таких особых душевных качеств просто нет: героини откровенно продажны, а герои абсолютно циничны и откровенно покупают героинь. Достоинства же и тех, и других измеряются в сантиметрах.

Сексуальные сцены под это всё затейливее, чем в классике жанра, но отдают каким-то каучуком. Мало эмоций, много нереалистичной анатомии, явное влияние порно, рассчитанного на мужчин. Все меньше, собственно, возможностей проассоциировать себя с героиней, потому что в реальной жизни, черт побери, женщины так себя не ведут. А если ведут, то они дебилки.

(В одном романчике, например, карьера героини - ведущей детского шоу - страдает от слитого пиратами в сеть любительского порноролика с ее участием. Мысль "черт, не стоило этого делать в нашем ханжеском обществе" героине не приходит в голову ни разу. Ну все же снимают видео про себя с бойфрендом в постели!)

Причем, елки-палки, это читают. Это пишут и издают по-английски, это увлеченно ради хобби переводят на русский.

Я сразу отмечу: "Пятьдесят оттенков серого" - это неплохая книжка-то. По сравнению с перепевами, подражаниями и фанфиками так особенно. Перепевы ужасны совершенно.

Странная это волна и печальная, в общем. Если бы речь шла только о более затейливых, чем раньше, сексуальных сценах, я была бы исключительно за. Затейливый секс, включая игры с болью и передачей контроля - милейшее дело, если по обоюдному согласию, к обоюдному удовольствию и с пониманием границ применимости. Но к затейливому сексу почему-то сплошь и рядом прилагаются мечты о круглосуточном мужском доминировании и, повторяю, фактически расчеловечивании женщины. Оно, конечно, радует, что порнушка не тот жанр, который описывал бы то, чего люди хотят для себя на самом деле. Но все равно уныло.

Во всей французской прессе одновременно появились статьи о гениальной пиарщице Макрона. Выглядит она вот так.



Ее зовут Сибет Ндиайе, ей 37 лет, она происходит из дакарской политической элиты и училась во Франции начиная с лицея (старшей школы). Французское гражданство получила меньше года назад. Отработала совершенно великолепно - и, что характерно, получила статус публичного лица уже после победы и не по своей инициативе. Интервью пока никому не давала.

Есть тут искушение вывести возвышенную мораль: мол, что побеждает тот, кто принимает кадровые решения, не ограничиваясь стандартным унылым шаблоном. Точнее, ни одним из двух шаблонов: правые ограничиваются белыми из очень узкого круга, левые столь тщательно блюдут всяческие пропорции и паритет, что это производит очень натужное впечатление. А центрист Макрон нашел самых компетентных, кем бы они ни были - и победил.

Но такую мораль, конечно, из одного случая выводить не надо, потому что никакой такой общей закономерности, увы, нет. Просто классная новость, по-моему. Ввожу, пожалуй, тэг "Сенегал", потому что есть у меня ощущение, что новости про Западную Африку и выходцев из нее будут все чаще и интереснее.

Все последующее в нашем процессе натурализации описывается почти полностью как изматывающее ожидание.

( тыц )

Следующая пара глав Гладуэлла интересна прежде всего тем, о чем в них не говорится. То есть их имеющееся содержание почти полностью попадает в категорию "ничего особенного", а вот фигуры умолчания очень характерные.

( глава 4, лучше быть богатым. Глава 5, и другие компоненты везения. Длинно, и моих рассуждений больше, чем пересказа. )

Можете так и записать: из художественных книг на французском я пока полностью прочла только одну, да и та комикс.

Зато какой комикс.



(Текст по-русски не существует, Эти две страницы мы с сестрой склепали на коленке, а что существует русское издание, я даже как-то и не знала. Написано на французском, еще точно есть по-немецки и по-английски, а вот насчет персидского уже не уверена.)

Беда с этой книгой в том, что при любом пересказе неизбежно получается, что она про Иран и про ужасы исламской революции глазами девочки. И надо признать, что это правда: это действительно книга про Иран, исламскую революцию и сопутствующие ужасы. Но одновременно - совсем не про то.

Это книга про взросление и трудные поиски себя. В суровых обстоятельствах, несомненно. Но прежде всего это роман взросления, причем очень хороший. Ужасы при этом поданы фоном, в большинстве случаев совершенно буднично и без той экзальтации и игры на нервах читателей, которых ждешь от заурядного романа. Потому что этот роман незаурядный.

Самая тяжелая часть - вообще не про Иран, не про репрессии и не про войну. Самая тяжелая часть - про чудовищно одинокую девочку-подростка, которую родители в 14 отослали учиться в Вену. В 18 она возвращается к родителям после тяжелейшего срыва.



(Я нарочно выбрала заурядный лист, потому что ценю именно отсутствие пафоса.)

То есть сюжет, собственно, сводится к тому, что рассказчица росла, росла, росла и выросла. А родители постарели, а мир изменился. По дороге - да, Иран. Вполне понятные любовь и боль. Немножко объяснений про незнакомые нам обстоятельства - с точки зрения ребенка, потом подростка, потом студентки, но не политолога. Не анализ, наблюдения. Из не худшей, добавим, точки: любящая образованная семья в достаточно высоком статусе.

В общем, совершенно заслуженный бестселлер, рекомендую всячески. Язык простой, картинки в тему.

Ну а теперь, под катом - часть для тех, кто либо читал, либо читать не собирается, в общем, с обсасыванием деталей.

( тыц )